Коклюшки с копеечками. Первая часть
Автор Анатолий Рогов, очерк о кружевах «Коклюшки с копеечками»
Скептики обычно ухмыляются: «Ну, были кружева, нет их — разве это так уж важно? Это ведь не рубахи, не платья, не пальто. Многие вообще никогда не вспоминают об их существовании. Забава ведь, украшение; мало напридумывало их человечество за свою историю...»
Да, конечно, кружева — всего-навсего украшения. Вещь в обиходе совсем, как говорится, не обязательная, особенно сегодня.
И все-таки большинство и современных женщин и девушек почему-то не могут видеть их равнодушно: затихают, осторожно вертят, перебирают или гладят, и глаза каждой наполняются при этом таким светом и отрадой, что боишься рядом слово вымолвить, чтобы не спугнуть это состояние в человеке...
А в прежние времена, говорят, точно такое же отношение к кружевам было и у мужчин, и во Франции, например, в Испании и Фландрии вокруг этих ажурных украшений кипели такие фантастические страсти, и разворачивались такие хитрые и жестокие события, что их с лихвой хватило бы на десяток приключенческих романов.
Однако на русском языке таких романов нет. Больше того, наши писатели как будто вообще никогда не слыхивали о кружевах, хотя только в России еще в начале века их плели более ста тысяч человек, в том числе немало и мужчин — ни в одной промышленности не было занято тогда столько народу.
И даже у нынешних вологодских писателей — сильных и разнообразных, — живущих на самой «кружевной» у нас земле, и то я ни одного рассказа и ни одного стихотворения о кружевах не нашел.
Почему так? Мне думается, только потому, что очень тяжело выразить словами те чувства, которые вызывает у нас обычно кружево. Ведь вся магия их узоров в пластике и ритмах,— а как их красоту перескажешь?!
Кружева надо видеть! На них надо смотреть! Смотреть!
Есть на свете так называемая филейная вышивка. Это когда узор вышивается на ткани с частично выдернутыми нитками, то есть как бы на сетчатом поле. Родилось это рукоделие много-много веков назад, популярно по сей день, и кое-где в старину, даже называлось кружевом.
Но настоящие кружева появились все же позже, на исходе пятнадцатого века, в Венеции, и поначалу несколько смахивали на филейные вышивки. Только и сетчатое поле и рисунок хитроумно шились прямо иглой безо всякой тканой основы.
А по контуру в узоры вшивали конский волос, отчего они получались рельефными, а все кружево очень упругим. Они были фантастически красивыми, эти первые венецианские кружева, и ими в считанные годы заболела вся Италия: Генуя, Милан, Альбиссола.
Лучшие художники делали для них рисунки, составляли целые альбомы и издавали их. А это ведь были времена Великого Возрождения, и вы знаете, как владели тогда своим искусством итальянские художники. В богатейшие растительные орнаменты они стали включать изображения сложных мифологических сцен, ваз, разных гротесков.
Чтобы вышить тончайшими нитками даже небольшое такое кружево, нужно было не только виртуозное мастерство, но и месяцы, а порой и годы кропотливейшего, адского труда. Стоили итальянские рельефные кружева, названные позже гипюром, баснословные деньги, и поначалу их приобретали только короли да великие толстосумы.
Для коронации английского короля Ричарда III, например, из Венеции в 1493 году было вывезено бесподобное кружево. А потом, уже в шестнадцатом веке, началось нечто такое, чем не может похвастаться больше ни одно из прикладных искусств.
Из Италии по Европе,— а некоторые утверждают, что одновременно и из Нидерландов,— словно великая кружевная чума покатилась. Их носили в виде широченных воротников и манжетов, из них шили богатейшие женские платья и накидки, ими густо украшали мужские камзолы и облачения священников, они обрамляли шляпы, ботфорты, перчатки и белье, ими обивали мебель, кареты, даже стены гостиных и спален, а воины устраивали из них поверх стальных лат пышные перевязи.
Два, нет, почти три века мало-мальски состоятельный европеец даже и не представлял себе, как это можно прожить без кружев, они считались такой же первейшей, такой же естествнной необходимостью, как еда, как обувь, например, или воздух. Тогда никому и на ум не приходило, что это всего лишь мода...
По кружевам сходили с ума, на кружевах разорялись, кружевные вопросы обсуждали государственные советы, короли, кардиналы и министры. За кружева заточали в тюрьмы, били плетьми и отрубали головы.
Кружева, как утверждают, даже спасли от нищеты целый народ, целое государство — Фландрию (современную Бельгию). И хотя в конце шестнадцатого и в семнадцатом веках их производилось уже огромное количество, лучшие из них по-прежнему стоили очень дорого, и король испанский Филипп III запрещает своим подданным вообще носить кружева, дабы люди больше не разорялись на пристрастии к этому украшению.
Карл V повелевает учить в Нидерландах кружевоплетению поголовно все население. В Англии усаживают за подушки даже мальчиков. Более того, там издается строжайший трактат, в котором определяется, кому, что и как дозволено носить из кружевных изделий.
Король французский Людовик XIII, как, впрочем, и короли Португалии, Австрии и Англии, грозят заточением и даже виселицей тем, кто будет покупать и ввозить в их страны фламандские кружева, которые стали к тому времени самыми популярными и продавались по баснословным ценам.
Но угрозы помогали мало — отток золота во Фландрию был поистине катастрофическим, и тогда французский министр Кольбер нашел единственно верный выход из создавшегося положения: добился учреждения во Франции сразу нескольких крупных кружевных мануфактур, пригласив для работы на них и для обучения француженок двести мастериц из Фландрии и тридцать из Венеции.
Мануфактуры открылись в Алансоне, Седане, Валансьене, Шантильи, Аржантоне, Байи, Реймсе...
Легкие, прозрачные, золотисто-желтые и черные кружева с тонкими узорами и разными мелкими «мушками» на тюлевых фонах и по сей день вырабатывают на тех старинных мануфактурах, и, как все кружева, они называются именами породивших их городов.